Железный Щербак. История милиционера, который до 88 лет «колол» преступников гирей — его боялись силовики и уважали воры

Он остался в памяти людей как Железный Щербак: строгий, справедливый, с непоколебимой волей и рукопожатием, как стальные тиски. Официально он один из самых успешных милицейских руководителей районного масштаба: Центральный отдел, который он возглавлял рекордные 11 лет, стабильно занимал первые места по раскрываемости. Как Евгений Владимирович Щербак стал грозой воров всесоюзного масштаба, почему оказался сильнее Александра Карелина и где сейчас его знаменитая гиря, повидавшая больше преступников и милиционеров, чем бывалый оперативник, — в очерке криминального корреспондента NGS.RU Павла Тиунова.

На фоне последних коррупционных скандалов с задержанием полицейских имя «Железного Щербака» в общении с бывшими и действующими силовиками звучало неоднократно. Одни говорят о нем с уважением, другие даже с трепетом называют его «Дед».

Дед, от которого шарахались молодые оперативники и бойцы СОБРа: он каждого проверял на крепость руки и всякий раз выходил победителем из соревнования рукопожатий, хотя ему уже было далеко за 80.

Дед, который не терпел в милиционерах лени, пьянства и несправедливого отношения к задержанным. Потому что сам трудился истово, не пил и относился к людям с уважением.

Железный Щербак.

Легендарный сибирский милиционер — не коренной сибиряк. Евгений Щербак родился в 1924 году в Сызрани в семье железнодорожника. Школьником работал на производстве саперных лопат. В 1942 году сразу после окончания школы ушел добровольцем на фронт.

Щербак попал в минометную батарею, укомплектованную реактивными установками «Ванюша» — наподобие «Катюши», только в два раза мощнее.

— Я ростом был не особенно большим. В батарее меня звали «птенчиком». Мне наш комиссар батареи говорит: «Ты чего не растешь?» — смеялся. А я отвечал, что мне и лет-то только 17, мне 18 еще нет, — говорил Евгений Владимирович в одном из интервью.

Он прошел всю войну, освобождая Донбасс, Крым, страны Прибалтики. Однажды был ранен осколком в грудь, но отказался ехать в госпиталь, оставшись в родном подразделении. Победу встретил на границе Литвы и Латвии.

Заматеревший на фронте, Щербак вернулся в Сызрань, женился, окончил трикотажный техникум. По распределению супругов отправили в Новосибирск, где глава семьи на протяжении восьми лет проработал на местном заводе. В 33 года ему предложили работу в милиции, и фронтовик согласился на должность оперативника в Центральном отделе милиции.

С сыном Евгения Владимировича Валерием мы встретились в кафе недалеко от Центрального рынка. Энергичный пенсионер, выходец из силовых структур, он крепко пожал руку, напомнив о семейном «железном» приветствии. В разговоре, прихлебывая кофе, он называл отца не иначе как «батя».

— Его взяли в милицию за идеальные характеристики и жесткую принципиальность. Еще работая на фабрике, однажды он пришел в горком и потребовал разобраться с поставками сырья, которое запасали всего на несколько дней вперед: батя переживал, что в случае чего завод может остановиться. После этого ему подумывали предложить работу в самом горкоме, но потом решили, что его принципиальность скорее пригодится в милиции, — рассказал Валерий Евгеньевич.

С 1958 года у Евгения Щербака начались будни оперативника. Его дети уверяют, что с тех пор практически перестали видеть отца дома: он уходил рано утром, приходил поздно вечером или вовсе за полночь. Клал под подушку табельный пистолет, но неизменно откликался на стук в окно, если за ним приезжали на срочный вызов.

— Стабильно я его видел после родительского собрания, на него он ходил постоянно. Ремнем получал по заднице за тройки — у него было строгое воспитание. Сначала мы жили в старой двухэтажечке, потом нам дали две комнаты с подселением в квартире прямо над райотделом. Жили: отец, мать, я с сестрой, еще бабушка, в другой комнате пара с ребенком — всего восемь человек. Ничего, дружно жили, и батя никогда не дергался, мол, дайте больше, — отмечает Валерий Щербак.

Карьера оперативника Щербака едва не закончилась из-за проблем со здоровьем. На пару лет его переводили в паспортный отдел, но, как и после ранения на фронте, он вернулся в строй сыщиков и зашагал по служебной лестнице: старший оперативник, начальник уголовного розыска, замначальника отдела и, наконец, руководитель. Евгений Щербак поставил своеобразный рекорд: он 11 лет возглавлял Центральный отдел милиции. Дольше в кресле начальника райотдела не сидел ни один милиционер в Новосибирской области.

Ученики Евгения Щербака сегодня сами пенсионеры МВД. Они как инь и ян: Александр Скокленко — интеллигент с по-адвокатски поставленной речью и Юрий Щербаков — матерый оперативник, эмоционально сбивающийся на мат.

— При наборе на службу все проходили через него. Заходишь в кабинет, он говорит: «Видишь, гиря стоит? Иди, подними». Я худощавый был, после вуза. Я сказал: «Извините, Евгений Владимирович, я пришел не гири поднимать, а работать головой». Он ответил: «Молодец. Ты нам подходишь, будешь работать», — рассказывает Скокленко.

— А я тягал, — отзывается Щербаков. — Пробую и понять не могу: то ли я с бодуна? Написано на ней — 24 кг. Это потом узнал, что её кто-то фрезой высверлил и залил свинцом. Вот и вышла она во все 40 кг. Мне сегодня седьмой десяток, а я до сих пор в форме. Спасибо Деду, он нас гонял.

Для Щербака, как гиревика и двукратного призера первенства страны (отсюда его знаменитое железное рукопожатие), физподготовка имела важное значение: при нем каждую среду сотрудников отправляли на стрельбы и тренировки. Важнее — только дисциплина. Полковник, живя в квартире над райотделом, регулярно проверял дежурных и устраивал «жесткий нагоняй», если кто-то позволял себе «лишнего».

— Что говорить, он посты лично проверял. Пистолет брал — и вперед. Вышел из отдела и пошел пешком по маршруту: в Центральный парк — там будка стояла, потом к магазину «Яхонт» на Орджоникидзе, площадь Ленина, Первомайский сквер, ресторан «Сибирь» и т. д. Постовых всех знал поименно, здоровался с каждым за руку, еще постоит с ними, за жизнь поговорит, — рассказывает Щербаков.

Жесткий, но в то же время оригинальный подход к личному составу приносил свои плоды. Часто Центральный отдел признавали лучшим в городе по раскрываемости. Одно из крупных преступлений, раскрытых под началом Щербака, — ограбление Госбанка. Преступники устроили стрельбу в самом центре города, похитили крупную сумму денег и скрылись на автомобиле. Очевидцы запомнили только марку машины.

— Мне участок выдали, на нем 500 гаражей. Я должен был каждого собственника найти, проверить, какая машина у него по цвету, прийти посмотреть. Все отчеты Щербак отсматривал лично. Мы в ружье (в усилении. — Прим. ред.) работали месяц или два, пока не нашли их, — рассказывает Скокленко.

— А при мне «Яхонт» грабанули, тоже раскрыли, — вставил свое слово Щербаков.

Железный Щербак никогда не терял «оперской» хватки, уверяют его ученики. Во-первых, каждое более-менее важное преступление он записывал в отдельную карточку, формируя таким образом личный архив, который не единожды пригождался в раскрытии. Во-вторых, даже будучи начальником райотдела, он поддерживал связь с агентурой, наработанной в должности оперативника. Говорят, в агентах у него ходил сам вор в законе всесоюзного масштаба.

— У него с ворами были особые отношения. Раз поймали вооруженного грузина. Долго его мариновали — он молчит. Мы его через «пальцы» (через базу отпечатков пальцев. — Прим. ред.), через информационный центр... Не можем расколоть. К Деду отвели в кабинет: через полчаса он выходит, докладывает: такой-то такой-то, вор в законе. «Дед, как ты его разговорил?!» Не сказал, — вспоминает Юрий Щербаков.

В некоторых случаях «колоть» преступников Евгению Щербаку помогала его знаменитая гиря. Однажды он поспорил с огромным уголовником: если тот поднимет гирю, то может ничего не рассказывать. Верзила, увидев 24 кг на снаряде, ухмыльнулся, а затем опешил, когда не смог вытянуть его даже на раз. Его удивлению не было предела, когда гораздо более щуплый милиционер легко поднял гирю несколько раз — пришлось расколоться. Слава о Щербаке как о «жестком сибирском менте» разошлась по всей стране: его знали даже жулики в Одессе.

— Его уважали, потому что он никогда не вешал лишнего. За что попался, за то и пойдешь под суд. Он был резко против, чтобы задержанные брали на себя другие эпизоды. Бывало, знаете: мол, какая ему разница, сколько он шапок дернул — три или пять? Дед нас, оперов, за это сильно гонял, — подчеркнул Щербаков.

— Уникальность Евгения Владимировича — в его подходе к работе, в его вовлеченности практически во все дела. Он первым создал группы, расследовавшие угоны авто- и мототранспорта: туда входили оперативник, участковый, ППС, вневедомственная охрана. В каждом районе создавалась группа из 5–6 человек, которая приносила реальные результаты, — поясняет Александр Скокленко.

Еще более показательным результатом работы считаются достижения его учеников: из-под крыла Щербака вышли пять генералов и несчетное количество полковников. Сам он ушел на пенсию с должности начальника райотдела. Ему предлагали повышение: например, на должность начальника городского отдела, но он отказывался, подчеркивая, что его место «на земле», с людьми.

В 60 лет ветеран МВД Евгений Щербак ушел работать в райисполком, забрав с собой из служебного кабинета гирю. По роду новой деятельности однажды судьба столкнула его с будущим трехкратным олимпийским чемпионом Александром Карелиным. Щербак решил повторить с легендарным борцом шутку со снарядом. Спортсмен в самом расцвете сил гирю не поднял, пенсионер по привычке вытянул ее несколько раз. Потом говорил, что ничего удивительного в этом нет: обладай борец техникой, он бы так же легко справился с упражнением.

В 70 лет Евгения Щербака постигло еще одно увольнение. В райисполкоме его не могли держать на должности из-за возраста. Выручил, пожалуй, самый известный его ученик — начальник регионального управления по борьбе с организованной преступностью, будущий генерал-лейтенант Юрий Прощалыкин: позвал Деда к себе в советники. В РУОПе, а потом в управлении МВД по Сибирскому федеральному округу Евгений Владимирович проработал до 88 лет.

— Дед в основном отправлял людей в командировки, выписывал командировочные и советы давал дельные, составлял отчеты, помогал начальникам отделов. Дедушка собирал молодых собровцев в спортзале, ставил их в пары и говорил, мол, показывайте ребята, кто на что способен. Наблюдал за ними, советовал, — рассказывает Юрий Щербаков.

Даже в преклонном возрасте Евгений Владимирович был дружен со спортом: в 85 лет ходил в спортзал, мог легко пробежать 10 километров на лыжах. Каждый вечер он возвращался в ту самую квартиру над Центральным райотделом, которую получил в 60-х годах.

— Ему выделяли квартиры, как ветерану, он раздавал их тем, кто больше нуждается. Или вот «Волга» приходит в отдел, служебная, новая. И что бы вы думали? Он ее отдает в прокуратуру — там нужнее. Он всё отдавал. Человек был. И его за это все любили и уважали, — подчеркивает Щербаков.

Евгений Владимирович Щербак скончался в 2020 году на 96-м году жизни. Он призывал любить и уважать людей. Именно поэтому он, милиционер, дружил с соседом по даче — человеком, около 20 лет отсидевшим в тюрьме. Щербак помогал бывшим зэкам устроиться на работу и начать новую жизнь. Люди к нему шли, ожидая совета и помощи, и неизменно получали от него максимум по мере его сил.

— Если ты будешь любить людей, то и они дадут тебе любовь взаимную. У меня такая установка: с кем бы ты ни общался, ты прежде всего должен видеть, что это человек, какой бы он ни был. Надо уметь видеть в другом человека, — говорил Евгений Владимирович в интервью.

Его дочь Светлана Евгеньевна при подготовке публикации сказала: «Спасибо, что не забываете отца». Спасибо, Евгений Владимирович, за то, что вы были.

Весной прошлого года из жизни ушел бывший начальник областной милиции Александр Соинов. Он возглавлял региональный главк на протяжении 11 лет.